Твоя половина мира - Страница 24

– Весьма любезно… – буркнул он. – Я как-нибудь сам.

Машину он остановил не сразу, а лишь пройдя два квартала. Это было разумней.

– Сегодня полтора процента платит «Глобал», – сообщил таксист.

– Счастлив, – отозвался Тиль, усаживаясь сзади. – Из каждого километра пятнадцать метров едем задаром…

– Едем, – подтвердил он. – Куда?

– Гостиница. Любая. Не выше трех звездочек.

– Трудная задача… Жена мне всегда говорит: «По дороге домой захвати йогурта». Я всегда спрашиваю, какого. Она всегда отвечает: «Выбери сам».

– Н-да… и что?

– Все время покупаю разный. Надеюсь, когда-нибудь она с этим йогуртом определится. Вот, – таксист протянул через спинку пачку визиток, – решайте сами, они ничем не отличаются.

Тиль принялся перебирать карточки. Варианты казались равноценными, особых проблем нигде не предвиделось. Значит, наугад.

Наткнувшись на слово «Seliger», он помедлил.

– Что это значит?

– Если по-английски, то ударение на первый слог, а если по-французски, то на последний, – сказал водитель.

– Как переводится?

– Я не в курсе. Ну что, выбрали?

– «Селигер». – Он произнес это по-французски, так было симпатичней.

Таксист доехал до перекрестка и свернул.

Некоторое время Тиль безучастно глядел в окно, затем достал бледно-розовый конверт и, положив его на колено, прижал сверху ладонью.

«Ты прочтешь письмо, не вскрывая. Потом вскроешь и прочтешь снова, глазами, чтобы убедиться. Да, Хаген, теперь ты знаешь. Я существую. Время пришло».

У Тиля возникло ощущение, что за ним наблюдают, – как и тогда, в номере. Он нервно обернулся, посмотрел по сторонам… Вокруг ехали машины, вернее, это улица ехала назад, вращалась закольцованной лентой, а машины, то сближаясь, то отдаляясь, как будто шатались на месте. Внутри сидели люди – поодиночке и по двое: трогали руль, шевелили губами, покачивались в такт неслышной музыке. Автора записки среди них не было.

И все же за ним следили.

Подняв конверт, Тиль медленно и аккуратно разорвал его пополам. Сложив половинки, он разорвал их еще раз и выпустил из рук.

Тот, кто это написал, находился не здесь, но он обязательно увидит.

– В салоне есть пепельница, – хмуро произнес водитель.

Тиль подобрал бумагу, и из четырех розовых уголков на сидение выпали обрывки письма. Он развернул один, другой, третий… и не нашел ни слова.

В конверте лежал чистый лист.

Его редко обманывали. Очень редко, лишь когда он этого хотел. Когда он позволял. Затыкал форвертс и притворялся, что верит. Но сам форвертс обмануть было невозможно – даже для Тиля. Он не имел власти над своим даром, и никто не имел – в этом он убеждался всю жизнь. До сего дня.

«Я существую. Время пришло»…

Тиль понял, что его настигли.

Минус 15 часов

Из автомобиля выскочил багровый мужик в желтой спецовке:

– Простите, что опоздали, но мы…

– Не страшно, – отмахнулась Элен. – Только давайте быстрее.

– Да, мисс. Если потребуется эвакуатор…

– Не потребуется. Там работы на пять минут.

Форвертс постепенно пришел в норму, и она снова видела – не все, но многое.

Механик шагнул к «Лексусу», потом к «Хаммеру», и обернулся.

– А-а… простите, какая из них ваша?

– Сам не догадаешься? – рявкнул Альберт. – «Лексус», конечно!

– Конечно… – отозвался мужчина.

– Ну твои-то мотивы понятны, – вполголоса произнесла Элен. – А Компания?.. Зачем ей Хаген?

– Передать в руки правосудия и получить грамоту от Евротрибунала. – Альберт закинул в рот новую жвачку. – Им просто нужен свободный форвард. Ничей. Я, например, им не по зубам.

– А я?..

– Их интересует мужик.

– Какая разница?

– Разница? Вот какая! – Он хлопнул себя по ширинке.

– Что-что?..

– Не думала, да? Исследования, Леночка. Этим сейчас многие занимаются. Самый перспективный проект. И, по некоторым сведениями, дело движется.

– Куда оно может двигаться?! Форвертс – это же… психическая аномалия!

– Компании выжмут из нее все, что смогут. В ближайших планах – таблетка. Обычная таблетка, и попробуй кому-нибудь доказать, что это не благо.

– Таблетка… какая?

– Под названием «Форвертс».

– Для тебя это самое страшное? Да, ты перестанешь быть избранным…

– Очнись! – крикнул Альберт так, что двое механиков обернулись. – Очнись, Леночка, – повторил он тише. – Вначале препарат будет стоить безумных денег, но скоро появятся аналоги, и цена упадет. Наш дар станет доступным, как аспирин. Это не вариант, это закон рынка. И что будет с нами?.. Мы уникальны от рождения, мы по-другому никогда и не жили. Потеряв монополию на форвертс, мы превратимся в мусор. Что ты умеешь, кроме этого? Бразильский счет на имя Линды Снорк ты выжмешь за полгода…

Элен собралась возмутиться, но Альберт жестом велел ей молчать.

– …а социального пособия при твоих запросах не хватит и на день, – горячо продолжал он. – Что дальше?.. Тебе придется…

– Вот уж нет!

– Тогда продашь себя иначе – выйдешь замуж за какого-нибудь пузатого урода с искусственными зубами, который сможет тебя обеспечивать. Или будешь мыть полы в своей же Компании. Если тебя возьмут. Но… самое-то поганое знаешь, в чем, Леночка? Не в бедности и не в зависимости от других людей, а в том, что ты перестанешь отличаться. Будешь как все. Мисс Лаур, безымянная песчинка, одна из десяти миллиардов…

Автослесарь опустил капот и протер его губкой, второй направился к Элен.

– Карточка там лежит где-то, – проронила она.

Механик вернулся к «Лексусу» и, найдя в козырьке над стеклом ИД-карту, сунул ее в сканер.